По резонансному уголовному делу пришлось провести целый комплекс различных экспертиз.

В России 25 июля отмечается День сотрудника органов следствия. В преддверии праздничной даты Город55 встретился со следователем по особо важным делам Следственного отдела по ЦАО города Омска майором юстиции Алексеем Рубцовым. Речь в этой беседе, в частности, зашла и об одном из самых неоднозначных и запутанных дел прошлого года — ДТП на спуске с метромоста с участием бывшего начальника отдела УЭБ и ПК УМВД по Омской области майора Евгения Гайдамака.

— Алексей Александрович, уже больше года длится это резонансное дело. Есть ли, так сказать, свет в конце туннеля, на какой оно стадии сейчас?

— Сейчас мы на завершающем этапе. Думается, что в скором времени все материалы уйдут в суд. По поводу того, что следствие идет так долго, скажу, что оно приостанавливалось из-за болезни обвиняемого, что повлияло на срок следствия. Да и доказательная база, а точнее объем работы для ее сбора пришлось проделать колоссальный, в связи с чем срок следствия не раз продлевался.

— Как думается, главный нюанс был в том, кто же сидел в то роковое утро за рулем?

— Так и есть. Для этого пришлось провести не одну и не две экспертизы, а целый комплекс разнообразных исследований, которые и позволили установить истину.

— И что же это за экспертизы, что они доказали и как?

— Перво-наперво это комплексная судебно-медицинская экспертиза с подключением специалиста-автотехника. В частности, с помощью сопоставления записей с камер видеонаблюдения авария была смоделирована буквально по секундам.

— Моделирования? Это какая-то компьютерная модель или что-то другое?

— Отнюдь не компьютерная. Бралась модель, а по большому счету игрушечная машина, по записям с видеокамер моделировалась траектория движения автомобиля в тот день, само ДТП, после чего автомобиль переворачивался и указывалось, опять же с помощью моделей, кто из пострадавших и где оказался после столкновения. Все это, в свою очередь, сопоставлялось с результатами комплексной судебно-медицинской экспертизы, что, собственно, и позволило сделать вывод, что в момент происшествия за рулем автомобиля находился именно Евгений Гайдамак.

— Алексей Александрович, как мне помнится, еще на первоначальном этапе следствия озвучивалось, что будет проведена и экспертиза ДНК, например с оплетки руля. Проводилась?

— Было и такое, но не с оплетки руля, а с боковой подушки безопасности со стороны водителя. На ней были найдены следы биологического происхождения, которые принадлежат Гайдамаку.

— Сам Гайдамак и его защита на данном этапе что думают по поводу всех этих доказательств?

— Скажем так, они активно оспаривают все наши утверждения и доказательства, но у следствия нет никаких сомнений, что за рулем в момент ДТП был Гайдамак. Сам он, кстати, неоднократно менял показания относительно местонахождения в автомобиле в момент происшествия. Но, повторюсь, мы уверены в своих доводах, которые к тому же подтверждаются и другими нюансами.

— И что же это за нюансы?

— Дело в том, что после любого ДТП у каждого пострадавшего есть определенные телесные повреждения, которые фиксируются детально. Травмы Гайдамака, по заключению экспертов, как раз характерны для человека, который в момент аварии находился за рулем. Это еще раз подтверждает наши выводы.

Напомним, это резонансное ДТП произошло в ночь на 31 января 2022 года. Тогда компания из четырех мужчин на дорогостоящем автомобиле Mersedes на спуске с метромоста влетела в фонарный столб, после чего машина перевернулась. После удара все, кто находился в машине, вылетели на дорогу.

На месте от критических травм погиб 40-летний Александр Петруняев, а троих его попутчиков, Евгения Гайдамака, Александра Дубенского и Игоря Татаринова в состоянии комы экстренно госпитализировали. Позднее Дубенский и Татаринов скончались от травм, так что выжить в этом ДТП удалось лишь Гайдамаку. После того как майор пришел в себя и смог давать показания, он стал твердить, что за рулем авто, которое оформлено на его жену, был не он.